Завтра он умрёт, а этого никто не заметит
Каждое утро у Николая начинается одинаково. Он просыпается в строительном вагончике, долго и мучительно всовывает распухшие обмороженные ноги в сапоги, берёт в руки палку и бредёт в туалет. До туалета — сто метров. Чистить этот отрезок пути, само собой, некому, поэтому периодически, чтобы облегчиться, ему приходится продираться к сортиру через сугробы. Николаю шестьдесят четыре года. Один глаз у него полностью слепой, второй — видит частично. Переставлять ноги получается не всегда; тогда Николай опирается на палку и ждёт, пока к нему вернётся способность передвигаться. Если на свете, том или этом, есть ад, то жизнь Николая — одна из его разновидностей. Но при этом он каждое утро целеустремлённо ползёт к своему деревянному туалету. Ему даже и в голову не приходит, что можно, простите, присесть где-нибудь рядом, за углом.
История жизни этого апатитчанина проста, безыскусна и чудовищна ровно в той степени, чтобы вызвать у среднестатистического человека желание примерить её на себя и тут же отшатнуться с мыслью «Не дай бог!». Родился, само собой, в СССР. С шестнадцати лет бредил всякими машинами и механизмами, выучился на машиниста земснаряда. Отработал до развала страны. И тут понеслось. Развод с женой, постоянные скандалы, потеря работы. В финале бывшая супруга вышибла Николая из квартиры и лишила постоянной регистрации. С 15 августа 2004 года он живёт в строительном вагончике в Красной деревне.
Я прекрасно отдаю себе отчёт, что в природе человека заложена склонность приукрашивать прошлое, не замечая своих грехов и выпячивая чужие. Возможно (и даже вполне вероятно), семья Николая развалилась не сама по себе. Не исключено, он сам приложил к этому руку и сам является кузнецом своего сегодняшнего несчастья. Но я видел сотни, если не тысячи, деградировавших людей. И могу засвидетельствовать перед кем угодно: Николай — не опустившийся. Да по видео, собственно, всё прекрасно понятно. Если даже и был когда-то дружен с алкоголем, то сейчас точно завязал.
Сегодня, на закате жизни, Николай хочет от неё, этой самой жизни, немногого. Всего-то комнату в «малосемейке». Чтобы старому полуслепому человеку с обмороженными ногами больше не приходилось лезть по утрам в метель к деревянному сортиру. У Николая в порядке все документы — паспорт, страховой полис, пенсионное свидетельство, справка об инвалидности. Но по какой-то загадочной причине комнату ему не дают.
Наверное, эта причина очень убедительная. Я уверен, она полностью соответствует требованиям буквы закона и параграфам многотомных чиновничьих инструкций. Самое же циничное заключается в следующем: если после развода (или вместо развода) он убил бы бывшую жену — то давным-давно, освободившись, жил бы в своей комнате. Потому что бывшим заключённым их дают, для них есть специально разработанная программа. А для полуслепых полупарализованных инвалидов, получается, нет?
У меня, простите за банальность, просто не укладывается в голове, как человек, признанный государством инвалидом и получающий от государства пенсию, явно нуждающийся в медицинской и социальной помощи, может почти тринадцать лет (!) жить в строительном вагончике. При этом в отделении сестринского ухода, например, годами лежат люди, которых туда просто сплавили бессовестные родственники (не забывающие получать за пациента пенсию). А в апатитских общагах прекрасно и вольготно себя чувствуют опустившиеся и спившиеся алкаши — на своих законных квадратных метрах.
Завтра Николай умрёт, а этого никто не заметит. Ну, кроме хозяина вагончика. Который, в отличие от государства, дал ему крышу над головой — хотя и вовсе не обязан был ничего такого делать.
Мурманчанин пытался спровоцировать драку на АЗС
Апатитский стоматолог, по вине которого умер пациент, попросил смягчить приговор
Датчики освещенности появились во всех районах Мурманска
ФосАгро получила высшую награду Национальной премии «Лидеры ответственного бизнеса»
Пункт оценки президентской программы «Время героев» откроется в Мурманске 15 мая